Наследство шамана — нганасанская сказка, полуостров Таймыр

Многие из коренных малочисленных народов Севера не имели письменности и передавали сказки, легенды, сказания и предания из уст в уста из поколения в поколение. Все они изначально были язычниками. У нганасан особенно был развит шаманизм. Языческие духи, Верхний и Нижний миры, сикхерти — подземные человечки и великаны — все это в устном творчестве коренных малочисленных народов Таймыра.

Предания нганасанского народа

Продолжаю рассказывать вам предания нганасанского сказителя Мухунды — знатного охотника и рыболова, надежного товарища.

Давным-давно на берегу Котуя жил старый шаман. Был у него единственный сын, охотник Бакыы. Пришло время умирать старику. Позвал он к себе сына и говорит ему: — Ухожу я от тебя, Бакыы, в Нижний Мир. Духи меня туда позвали. Хотел передать тебе свое шаманство, да боюсь, не получится. Слишком ты добрый и простой парень. Характером не в меня, а в покойную мать пошел. Однако, без наследства я тебя не оставлю.
И дал ему большой закопченный медный чайник, старую оленью шкуру, а еще небольшую железку, похожую на весеннее солнце — хэйро.

— Теперь запомни, — добавил шаман, — пока эти вещи будут у тебя, ты не будешь знать ни нужды, ни горя. В чуме твоем всегда будут еда и тепло, а в тундре, с кем
ни встретишься, все будут тебя любить и уважать.
Чайник этот накормит и напоит тебя. На старой оленьей шкуре ты сможешь улететь, куца только ни пожелаешь. И последнее, самое главное — пока ты будешь носить на шее это железное хэйро, любая женщина полюбит тебя и согласится стать твоею женой.
Сказал это старик и умер.
Бакыы был еще молод и неопытен. После смерти отца он остался один, и ему очень скоро пришлось испробовать силу наследства шамана. Когда он надел на шею железное хэйро, то все в тундре стали смотреть на него с любовью. Каждый был рад чем-нибудь помочь юноше. И даже строптивая и своенравная красавица Кыыскын, дочь местного князя Лади из рода Барако влюбилась в него.
Не зная хитрого и злого характера Кыыскын, юноша тоже полюбил девушку. Вскоре молодые сыграли свадьбу. Однако счастлив был Бакыы недолго. Однажды Кыыс­кын спросила мужа, отчего все люди так ласковы с ним, так любят его? И Бакыы, ничего не подозревая, расска­зал жене о силе маленького железного солнца. Разве мог подумать он, что у любящей его женщины есть на сердце недоброе?
— Эй, какой ты глупый, Бакыы! — сказала она. – Разве ты не боишься потерять на охоте или рыбалке свое маленькое хэйро? Дай лучше мне его. Я спрячу его так, что никто и никогда не узнает, где оно находится! Бесхитростный Бакыы решил, что жена искренне заботится об их счастье, и без колебаний отдал ей эту драгоценную вещь. И вот только он это сделал, так сразу перестал нравиться Кыыскын, и она даже начала удивляться, почему полюбила его. С этой минуты коварная женщина стала думать только о том, как избавиться от мужа и присвоить его волшебное хэйро.
Через некоторое время Кыыскын пришла к Бакыы и притворилась страшно расстроенной. Рассказала, что маленькое железное солнце куда-то исчезло. Его пов­сюду искали, однако, так нигде и не нашли. Наверно, его утащили мыши-леминги.
Простодушный Бакыы не мог подумать, что его любимая жена пошла на такой обман. И так как любил ее, то по доброте своей упрекать Кыыскын за эту потерю не стал. Он только утешил себя, что у него остались еще два подарка отца.
Однако Кыыскын не успокоилась. Она быстро поня­ла, что волшебное хэйро не могло быть единственным богатством мужа.
— Скажи, Бакыы, как ты добываешь оленей и песцов, а еще приносишь так много рыбы, если, уходя в тундру, редко берешь с собой сети и лук со стрелами? – спросила она.
Добрый Бакыы сперва не хотел говорить жене о втором отцовском подарке, но потом не стал таиться и рассказал Кыыскын о секрете чайника.
— Ты хорошо сделал, Бакыы, что рассказал мне все. Теперь, когда ты уйдешь на охоту, я буду беречь наш чайник пуще своей жизни.
Все было хорошо, пока однажды Бакыы не пошел снимать капканы. Весна уже ломала лед на Котуе, и охотник в последний раз захотел обойти места добычи песца. Когда он возвратился домой, жена была вся в слезах.
— Ах, горе мне, горе, — рыдала она. — Я пошла с чайником за водой и, когда стала набирать ее, посколь­знулась. Чайник упал в реку, и его теперь, пока не пройдет лед, не достать.
Бакыы тут же пошел на берег Котуя, и в том месте, где показала жена, забросил сеть. Забросил раз, два … Понятно, что в весенней воде он, как ни старался, так ничего и не выловил. Потеря волшебного чайника сильно огорчила его, однако, не настолько, чтобы молодой муж не понял, что здесь дело нечисто.
Его подозрения еще больше усилились, когда хитрая Кыыскын стала с любопытством расспрашиватъ о старой оленьей шкуре, которую он так заботливо охранял. Бакыы любил жену, однако, заподозрив обман, решил ее за это наказать.
— Ты узнаешь силу последнего отцовского подарка, сказал он Кыыскын — и велел ей сесть на шкуру. |
Затем оделся в оленью парку, взял лук и стрелы, уселся рядом с женой и громко приказал перенести его вместе с Кыыскын в самое дикое и безлюдное место в тундре.
В одно мгновение очутились они в таком месте, где не только человек, но и зверь ни разу не проходил. Нигде не было ни кустика тальника, ни деревца, ни травинки. Только голые ледяные скалы недобро смот­рели на людей.
— Зачем ты меня перенес в такое ужасное место? – в отчаянии закричала испуганная Кыыскын.
— Ты обманом завладела двумя моими волшебными вещами. За это ты должна ответить. Я нарочно перенес тебя в эту ледяную пустыню. И брошу тебя здесь умирать от холода и голода.
Кыыскын стала плакать, умолять мужа, чтобы он не наказывал ее так жестоко, созналась, что она действи­тельно обманула его, и прибавила:
— Если только ты простишь меня, я верну тебе и железное хэйро и медный чайник. И никогда больше не забуду, что я должна быть тебе самой верной и покор­ной женой.
Добрый Бакыы, который только хотел напугать лю­бимую жену, сказал, что он ее прощает и вернется с ней домой. Она была так красива и ласкова с ним, что доверчивый муж тут же забыл о ее коварстве и хитрости. А затем, положив усталую голову на колени Кыыскын, он решил немного отдохнуть и ненадолго уснул.
Когда Бакыы проснулся, ни жены, ни оленьей шку­ры не было. Кыыскын только притворилась, что раска­ялась. На самом деле, как только муж уснул, она сразу же решила завладеть последним подарком старого шамана. Поэтому тихо вытащила шкуру из-под мужа и велела перенести ее обратно в свое стойбище.
— Какой я глупец, — стонал обманутый охотник, — поверил такой коварной женщине. Так мне и надо за мою слепоту!
Где он находится и как вернется в свою землю, Бакыы не знал. Однако, взял лук и стрелы и решил пойти в сторону солнца, застывшего надо льдами. Долго, очень долго он шел. Наконец, вышел к высокой сопке, у подножья которой увидел два родника. Возле одного земля была истоптана следами оленей. У другого, наоборот, не было видно ни одного следа ни птицы, ни зверя.
— Олень в худом источнике пить не будет, — подумал Бакыы и, зачерпнул пригоршню воды из первого родника. Когда он выпил глоток этой воды, то почув­ствовал себя таким сильным и здоровым, что мог сразиться с любым богатырем.
— А что же за вода во втором роднике? — попытался узнать Бакыы, и чуть не поплатился за это жизнью. Только опустил охотник ладони в воду, как жгучая боль сковала ему руки по самые плечи. Он едва не потерял сознание. С трудом добравшись до первого источника, Бакыы, словно гнилое дерево, рухнул в воду, и тут же всю боль у него сняло, как рукой.
Охотник поблагодарил Владыку Верхнего Мира за чудесное исцеление и решил взять с собой в дорогу живой и мертвой воды. Вечером он пошел на охоту и подстрелил двух гусей. Из их кожи сделал два неболь­ших мешка, в которые набрал воды из одного и другого источника. Затем снова двинулся в путь. Долго ли, коротко ли шел Бакыы, пока не вышел во владения ямальского князя Салиндера. В тот год в ямальской тундре было много болезней. Даже сам князь Салиндер лежал при смерти. И сколько ни колдовали над ним местные шаманы, здоровье Влады­ки Ямала все ухудшалось.
— Попробую-ка я помочь князю, — решил охотник и, назвав себя шаманом, пришел в стойбище Салиндера. Его отвели в чум. И едва капля живой воды упала на губы князя, как он тут же выздоровел. Все обрадова­лись. Обрадовался и Бакыы.
Весть об удивительном шамане разлетелась по тунд­ре. Теперь все больные ехали к Бакыы за помощью. Живая вода исцеляла любого, и скоро все болезни исчезли.

Шамана благодарили, везли ему меха, пригоняли оленей, предлагали всевозможные почести. Однако, Бакыы взял лишь хорошую оленью упряжку и, нагру­зив в дорогу нарты мясом и рыбой, стал аргишить в свою землю.
За время скитаний он так изменился, что ни один человек в его стойбище не мог узнать бывшего охотни­ка. Поставив чум в стороне от стойбища, Бакыы и здесь начал лечить людей от разных недугов.
Однажды нового шамана позвали в чум к Кыыскын. В последнее время ей сильно нездоровилось. У нее после возвращения из ледяной пустыни, болела грудь, и молодая женщина таяла на глазах.
С тяжелым сердцем пришел Бакыы к своей коварной жене. И хотя за время болезни Кыыскын сильно сдала, она как и прежде была красива и держала себя очень надменно.
Кыыскын рассказала шаману о своих страданиях и попросила его помочь ей, говоря, что за исцеление она не пожалеет ничего.
— Выпей вот этой воды, — велел ей Бакыы, — и налил ей несколько капель мертвой воды.
Больная проглотила воду. Однако тут же застонала, чувствуя, что умирает от страшной боли в груди и в животе.
— Чем ты меня напоил, проклятый шаман? — закрича­ла она. — Я умираю от твоего зелья!
— Если мое лекарство не помогает тебе, значит, на твоей совести лежит страшный грех. Покайся в нем, и может быть, я тебе тогда помогу.
— О, Белые Духи Верхнего Мира, простите меня! Я страшно прогневила вас: из-за собственной жадности я погубила своего доброго мужа, который всегда любил и верил мне! — зарыдала Кыыскын, чувствуя, что наступает ее последний час жизни.
Видя страдания жены, а главное, поняв по ее лицу, как она искренне раскаивается, Бакыы сбросил с себя шаманскую одежду, и дал ей глоток живой воды. В ту же минуту страдания Кыыскын прекратились, и она почувствовала себя полностью здоровой. Со слезами благодарности и раскаяния она упала перед мужем на колени, умоляя его о прощении.
Добрый Бакыы, конечно же, простил жену. Несмот­ря на ее страшные грехи, он, как и прежде, любил эту красивую женщину.
С тех пор Бакыы и Кыыскын зажили мирно и счастливо.

Однако, наследство отца-шамана — чайник, оленью шкуру и маленькое железное солнце-хэйро — Бакыы унес далеко в тундру и спрятал там, чтобы эти волшеб­ные вещи не приносили ему больше никогда несчас­тий.
Задымил очаг. Стрельнула искрами догорающая вет­ка лиственницы. Уже не осталось в чайнике чаю.
— Однако, пора спать, — устало сказал Мухунда. — Отложим пока наши разговоры до завтра.
Да, будет день — будет и сказка …
Велик Таймыр — сказок на всех хватит.

Все рассказы о поездках по России

Все об Арктике