Северные ездовые собаки — удивительные животные — помощники, спасатели, верные друзья человека на протяжении многих веков. Содержать и воспитывать таких собак на Крайнем Севере сложно, да и применения им почти не осталось, ведь на смену собачьим упряжкам пришла техника. В Хатанге стараются и сегодня сохранить традицию езды на собаках, здесь, при Хатангском заповеднике, есть питомник ездовых собак, среди них — аляскинские маламуты и гренландские собаки.
«Дай мне снега и дай мне собак. Остальное можешь оставить себе»
Скандинавская пословица
Заповедник «Таймырский» расположен на территории сельского поселения Хатанга. В нем работают замечательные люди, влюбленные в свой суровый заполярный край. На протяжении последних лет руководила этой организацией, под контролем которой находится почти 3 миллиона гектаров тундры, хрупкая милая женщина – Аксинья Рудинская. Вместе с супругом Юрием Карбаиновым, беззаветно преданные своему делу, они внесли неоценимый вклад в дело экопросвещения на Таймыре.
Во время одной из моих поездок Хатанга стала для меня местом, куда теперь абсолютно точно хочется вернуться. Потому что там у меня появился друг. Кому-то, возможно, он показался бы ничем не приметным, и даже не красивым. Возможно это на самом деле так. Да и зовут его подобающе образу – Куцый. Но разве по внешней красоте мы выбираем себе друзей?
В собачьем питомнике заповедника «Таймырский» живут 20 особей ездовых собак. И только двух пород – Аляскинский маламут и Гренландская собака. Мне объяснили, что в ездовых собаках чистая порода – это не главное. Жизнь показывает, что чистокровность ездовой не гарантирует качественную работу собаки в упряжке. Здесь, к своему удивлению, я узнала, что лайки – это ездовые собаки не для наших условий. Оказывается, для заснеженного Крайнего Севера предпочтительнее собака худая, с недлинной шерстью, обвислыми ушами и длинными тонкими ногами. Слишком лохматые собаки в работе на просторах таймырской тундры не совсем хороши – у них на лапах и на теле от снега и перепада температур образуются ледяные «накатыши», которые они не могут сгрызть из-за длинной шерсти. Поэтому через некоторое время собака не может бежать и падает в дороге.
Особая роль в упряжке отдается вожакам. От вожаков зависит работа всей собачьей команды. А порой – и жизнь человека. Это должны быть сильные, трудолюбивые собаки, правильно реагирующие на команды каюра. Недаром таймырская пословица гласит: «С особой тщательностью выбирай камус на унты, собаку в упряжку и друга в дальнюю дорогу – ошибка может стоить тебе жизни». Вожаков в стае не выделяют особенно. Каюр выбирает определенную собаку в вожаки не потому, что она главенствует в стае, а за ее рабочие навыки, силу и выносливость. Зачастую в упряжке работают два вожака. Один ориентируется, выбирает путь и скорость движения — эта собака идет первой – ей труднее всех. Второй вожак контролирует, чтобы все собаки в упряжке работали честно, на равных и, если нужно, наказывает лентяя. Собаки, как и люди – каждая со своим характером. Есть трудяжки, а есть ленивые. Ленивых привязывают на лямку покороче, чтобы не «филонили» за счет других.
У каждой породы, а также особи есть свои особенности, которые учитываются при работе собак в упряжке. Гренландки, например, не управляются хлыстом. Эта порода одна из древнейших пород ездовых собак. Они хорошие охотники, отлично ориентируются на местности, имеют волчьи повадки, а к человеку проявляют привязанность, усердно работая. Грендандские собаки в работе слушаются вожака упряжки, а в жизни подчиняются только вожаку стаи, коим для них является человек-хозяин. Маламуты – мощные, умные, трудолюбивые, великодушные, преданные собаки. Они прирожденные лидеры в смешанной собачьей стае. А в стае ездовых работяг вообще свои жесткие правила субординации. Если, например, хозяин будет выделять какую-то одну собаку, то остальные не простят этого соплеменнику. Хотя в отношении человека не было еще не единого случая, когда ездовая собака укусила бы человека. Даже раздирая свору дерущихся ездовых псов, можно быть спокойным – они никогда не причинят вреда. А собачий бой – зрелище не для слабонервных. Животные сцепляются челюстями, раздирая сопернику губы в кровь. Но человек неприкасаем. Человек для собаки как Бог. Он кормит, управляет, заботится. Он дает смысл и цель бегу по бескрайним просторам заснеженной тундры. На Севере человек и собака – компаньоны. И в работе им достаточно только два слова — «вперед!» и «таба», чтобы понимать друг друга и быть единым целым в движении к бесконечному горизонту.
В питомнике собак держат, отчасти, чтобы делать обходы заповедных территорий на собачьих упряжках. Но расстояния в хатангской тундре настолько велики, а климат настолько суров, что не всегда такой обход возможен и безопасен. Например, в поездку от Хатанги до Ары-Маса (а это 90 км. и 2 недели пути), упряжка везет около 500 кг. груза – целый дом на колесах — это вещи, необходимые в дороге, еда для каюра и собак. Ведь, в отличие от оленей, собаки в дороге себе еду не добывают – все нужное приходится везти с собой. Да и сама дорога – это довольно тяжкий труд. Часть пути каюр едет, стоя на полозьях, а часть пути бежит рядом с нартами. Утром каюру нужно собак запрячь, подготовить к работе, вечером – распрячь, накормить. Ночью собаки лают, играют, дерутся – не дают спать. Все как в большой многодетной семье! Поэтому по большей части ездовых собак в заповеднике держат для поддержания традиций передвижения на собачьих упряжках.
По выходным в питомник приходят школьники, чтобы поухаживать за собаками, научиться запрягать и управлять упряжкой. Особое внимание уделяется здесь детям «проблемным». Сотрудники заповедника уверены, что общение с лохматыми питомцами идет на пользу не только детским, но и взрослым сердцам. А в северных поселках собак много. И возможно, когда дети вернутся домой из школ-интернатов по окончании учебы, они заведут своих ездовых собак, и на Таймыре возродятся популярные когда-то традиции езды на собачьих упряжках.
В питомнике собакам живется хорошо. Показатель – годы жизни. В среднем продолжительность жизни ездовой собаки в питомнике – 10 лет. Это как для человека 120 – можно считать долгожителем.
Питомцы живут в отдельных вольерах на улице. До работы собак не кормят, иначе бежать им будет трудно. Еду дают 1 раз в день – вечером. И, несмотря на то, что собаки регулярно работают в упряжке и живут на свежем воздухе при очень низких зимних температурах, некоторые из них, по словам сотрудников, даже страдают ожирением. А это можно считать признаком хорошего ухода. Жители поселка на время отъезда в отпуск приводят пожить в питомник своих домашних собак. Для их питания приносят сухие собачьи корма, продающиеся в магазинах. Так вот, ездовые, выросшие на свободе и «здоровой» еде, новомодные деликатесы домашних питомцев не жалуют – понюхают, расчихаются и уйдут к своей миске с макаронами да кашей.
Щенят ездовых до 1 года держат на улице в полной свободе. Если держать их взаперти, то они одичают и не подпустят человека.Здесь есть и специальные «родильни» для выведения потомства, и вольер утепленный с крышей для мам и новорожденных щенят.
Оказывается, породистым ездовым собакам лаять не пристало – вместо лая из их пасти вырывается толи вой, толи хрип.
А вот рассказ о том, что утверждение о хорошей собачьей памяти сильно преувеличено, оставил меня в недоумении. Факт того, что через 1,5 года разлуки собака забывает хозяина, принимать не хотелось. Ведь фильм «Белый Бим Черное ухо», настолько потряс меня в детстве, что в короткую собачью память просто не верилось.
Каюр с помощниками запряг собак. Нас прокатит смешанная упряжка из ездовых гренландской породы и маламутов: 3 пары и вожак впереди. Пока их запрягали, они прыгали, лаяли, возились, уже впряженные рвались в разные стороны – это был какой-то хаос из животных, казалось, ничего не понимающих, а лишь резвящихся на свободе, которую ограничивает лямка упряжки. Но стоило только каюру крикнуть: «Вперед!», как семь собак враз умолкли, пригнулись к дороге, вытянулись как струна вперед и помчались, рванув за собой сани с ездоками. Мышцы перекатывались под собачьей шерстью волнами. Семь ездовых работали отлажено, как единое целое. Я сидела в нартах и не слышала ни единого звука – только встречный ветер тихим шепотом напевал мне свою вечную северную песню.
Взял как-то городской охотник щенка. Представлял, наверно, как он с огромной, умной, красивой псиной охотиться будет, друзьям хвастать добычей. А оказалось, что не простое это дело, собаку растить. В квартире ее держать хлопотно стало. Щенок вырос в большого пса – места много стал занимать, шерсть к ковру липнет, выгуливать его нужно было, заботиться. А у охотника характера на это не хватило – слабый, наверно, характером был человек. Поэтому выгнал он пса из дома – привязал его в подъезде к батарее. Так и жила собака в подъезде к батарее привязанная. А охотник уехал куда-то. Правда, были добрые люди, которые кормили, воду приносили. А были и плохие, которые издевались, ножом исполосовали и хвост отрезали. Так однажды в питомник привезли молодого пса окровавленного, и остаток хвоста его отдельно – как приложение. Добрые люди хвост пришили, прижился. И имя дали псу – Куцый. Из-за хвоста короткого и кривого. С тех пор живет Куцый в питомнике и ездовой собакой у людей работает. Действительно, наверно, у собак память короткая…
Когда мы пришли на территорию питомника, казалось, весь воздух наполнился звенящим собачьим лаем и суетой. Так собаки отреагировали на наше присутствие. Мы пошли вдоль вольеров, заглядывая внутрь, рассматривая непростых собак – ездовых, северных работяг, сильных и выносливых. Когда я проходила мимо одного из вольеров, пес молча высунул морду в ячею решетки и безотрывно смотрел на меня – он единственный так себя повел из двадцати собак. Я его погладила – нос холодный мокрый, усы в инее. А он глаза закрыл и стоял тихо-тихо, не шелохнувшись. Так посреди собачьего лая и стояли я, да Куцый. Работник питомника заметил, подошел, сказал, что Куцый – отличный пес — хорош в работе, в упряжке идет по-честному. А лентяев и обидчиков своих не прощает – не одну собачью губу порвал, но человека ни разу не обидел.
Пришла пора прощаться с этим замечательным местом и гостеприимными сотрудниками заповедника «Таймырский». Я погладила Куцего на прощание. Жаль было расставаться. А когда, наконец, я развернулась, чтобы уйти, пес встал на задние лапы, вытянул ко мне морду и тихо заскулил.
Вот так я встретила своего друга Куцего. А когда приеду в Хатангу в следующий раз, первым делом пойду в питомник. Сама проверю какая у собак память.
Все рассказы о поездках по России
ЧТО НУЖНО, ЧТОБЫ ПОЕХАТЬ В ХАТАНГУ:
Купить билеты Москва-Норильск, подбор самого дешевого варианта:
Добраться в Хатангу непросто и недешево:
